Однако, как удалось выяснить «МК», сенсацию эту «сделали» журналисты.

В окрестностях села Алмак Казбековского района был обнаружен средневековый склеп с останками четырех человек, в том числе ребенка. Находка, о которой сообщили соцсети, привлекла внимание СМИ, некоторые поспешили назвать ее сенсационной. В свою очередь, археолог Рабадан Магомедов считает эту находку «обыденной».

По словам местных жителей, склеп был найден после оползня, вызванного сильным дождем. Закладная плита, которая закрывала вход в склеп, сползла и открыла вход в гробницу. Помимо костей, в могильнике были найдены керамические сосуды, предметы вооружения, украшения, сообщает управление информационной политики Дагестана. Старший научный сотрудник ДНЦ РАН, кандидат исторических наук, археолог Рабадан Магомедов, посетивший Алмак, рассказал о захоронении читателям «МК».

– Рабадан Гаджиевич, к чему может привести подобная информационная лихорадка вокруг захоронений?

– На фотографиях, опубликованных в «Инстаграме» и мгновенно облетевших и другие соцсети, изначально было видно, что речь идет о погребальном захоронении, то есть это был каменный склеп. Оставалось неясным, это захоронение открылось само по себе, или местные жители, один из которых красовался на фото, постарались. Дело в том, что археологические памятники любой категории, в том числе погребальные сооружения, исследовать имеют право только специалисты. Даже специалисты-археологи, которых государство обучает, дает квалификацию, имеют право изучать захоронение лишь при наличии специального разрешения. Это разрешение называется «Открытый лист». Лист дает право на ведение раскопок на территории России. Выдается этот документ специальным органом, учрежденным Минкультуры России.

 Новости в соцсетях об обнаружении захоронения якобы с огромным количеством предметов подвигли нас поехать на место. Начальник управления по охране памятников Минкультуры РД Багавдиншайих Гаджиев, я и еще один мой коллега срочно поехали в с. Алмак, с нами было несколько журналистов, в том числе Тимур Абдуллаев. По дороге присоединились другие работники СМИ. В итоге журналистов там было с перебором, чем я был, честно говоря, недоволен. Три-четыре канала, газеты, – вот такое информационное раздувание может привести к тому, что в других местах тоже могут постараться, чтобы и у них были подобные находки, могут начать самовольно раскапывать памятники. С другой стороны, мысли о возможных ценных захоронениях могут подвигнуть людей на поиски мнимых сокровищ. Я должен предупредить, что по усиленному в последние годы Российскому законодательству за самовольные раскопки памятников нарушители могут получить срок до пяти лет. Но наши люди, к сожалению, в правовом плане безграмотны.

– А ранее было известно об этих захоронениях в Казбековском районе?

 – Данный памятник, на котором и найдены вышеописанные захоронения в каменных склепах,  был известен и раньше. Он есть, например, в книге «Археологическая карта Дагестана», изданной в Москве в 1993 году Омаром Давудовым и Али Абакаровым. В этой книге указаны три памятника, расположенных в окрестностях села Алмак. Это Алмакское городище раннесредневекового времени и одновременные ему два могильника: Алмакский 1-й и Алмакский 2-й, которые расположены напротив друг друга по обе стороны реки Акташ. Несколькими годами ранее наши специалисты посещали эту местность. Мы были там при проведении историко-культурных изысканий вдоль трасс внепоселковых газовых магистралей. Посещали мы именно эти места. Нашими сотрудниками были сделаны фотографии, на которых запечатлены результаты разрушений древних могил. Там все время происходит активный эрозийный процесс. Грунт на высоких откосах речных берегов время от времени сползает. Таким образом, открываются древние могилы. Данный склеп открылся так же.

 – Что собой представляет могильник, произведший такую сенсацию?

– В этот склеп можно было спокойно зайти и стоять согнувшись. Камера склепа имеет прямоугольную форму и ориентирована по линии восток-запад. Входной проем оформлен с восточной стороны. Перекрытие могилы состоит из нескольких мощных каменных плит с ровной поверхностью. На южной половине склепа, вдоль продольной стенки идут завалы нескольких человеческих костяков, в том числе детского, а в центре камеры вытянуто, головой к входу лежит прекрасно сохранившийся скелет взрослого человека. Вероятно, он принадлежит женщине – об этом говорят широкий проем таза, а также тонкие трубчатые кости. Обычно археологам в течение нескольких дней приходится расчищать подобные захоронения, а этот склеп сохранился прекрасно. Кроме костей там никаких вещей мы не видели, но позднее нам принесли предметы, выбранные оттуда местными жителями: это железный втульчатый наконечник дротика, сердоликовая и фаянсовая бусы, металлические накладка на ремень и миниатюрная каплевидная подвеска, а также красноглиняные кувшинчики и горшочки.

– Как получилось, что журналисты раздули из этого сенсацию?

– Сами журналисты не очень различают разницу между информацией, информацией, заслуживающей доверия, и информацией, которую любой пастух может рассказать. Журналисты, в основном молодые, очень мало информированы об археологии Дагестана, да и в целом историю Дагестана знают плохо.

– Рабадан Гаджиевич, насколько археологически исследован Дагестан, много у нас в республике подобных слабо изученных мест?

– В упомянутой мною «Археологической карте Дагестана» есть информация примерно о 1 700 археологических памятниках; зачастую она носит отрывочный, разведочный характер. За время, прошедшее после издания данного справочника (1993), обнаружено еще несколько тысяч памятников. Итого в настоящее время мы можем говорить о 4–5 тыс. памятников. Это много или мало? С одной стороны, много, раз исчисление идет тысячами, с другой стороны, неизвестных объектов десятки тысяч. Археологическая карта Дагестана, образно говоря, с большими «белыми пятнами». Казбековский район относится к малоизученным в археологическом плане территориям Дагестана. Данный могильник, да и другие памятники, выявленные в окрестностях села Алмак, к примеру, вообще не исследованы. Считаю возможным сказать, что в свое время (лет 6–7 назад) на территории Казбековского района я вел раскопки вместе с моим коллегой из Ростова-на-Дону, кандидатом исторических наук, специалистом Леонидом Ильюковым. Копали мы курганы бронзового века в окрестностях села Гертма. К слову, алмакские могильники, которые якобы сейчас открылись, были открыты и известны давно, но хорошо, что местные краеведы привлекли к ним внимание, и, возможно, это предотвратит или замедлит их разрушение и ограбление.

– Раз в Дагестане столько неисследованных захоронений, почему не ведутся раскопки?

 – Нас, археологов, в Дагестане очень мало, можно по пальцам пересчитать, и мы не можем, когда хотим, проводить раскопки там, где разрушают древние памятники. Раньше, в советское время, археологические памятники изучались планово. Государство спускало разнарядку, и по научным темам исследователей велись раскопки, снаряжались экспедиции, и их финансировало государство. В редких случаях, как строительство Чиркейской ГЭС, магистрального газопровода или нефтепровода, через хозяйствующие субъекты опять же государством выделялись средства и велись исследования. После развала Советского Союза и с переходом к рыночной экономике совершенно другая система ведения археологических раскопок.

– Раскопки сегодня – это дорогое удовольствие?

– Никто нам просто так деньги не дает. В настоящее время есть два варианта получения средств на проведение археологических исследований: первый – по заявкам на получение специальных научных грантов на исследование первоклассных археологических памятников, на изучение которых исследователи порою тратят свою жизнь, издают книги, – вот на такие исследования государство через научные фонды выделяет деньги; второй вариант – это когда в ходе народно-хозяйственной деятельности, как строительство заводов, фабрик, прокладка дорог и т. д., хозяйствующие организации, согласно требованиям современного российского законодательства, выделяют средства на исследование памятников, которым грозит разрушение в ходе этой хозяйственной деятельности.

Правда, есть еще и третий способ – когда на изучение памятников, которые выявляются случайно, деньги могут быть выделены какими-либо спонсорами, меценатами, известными в крае состоятельными людьми, кому интересны история и культура родного края. Но такие случаи достаточно редки.

 К сожалению, археологические памятники заброшены. С одной стороны, их не щадит природа; с другой – местное население также нет-нет да прикладывает руку к этим разрушениям. Людям любопытно, что же там находится. Иногда любопытство переходит в откровенный грабеж памятников. Таким образом и появляются грабители могил, коих журналисты романтично именуют «черными археологами». Но таких людей на сегодняшний день ждет печальная участь – преследование по российскому закону по охране памятников.

Подытоживая нашу беседу, скажу, что наша алмакская поездка с легкой руки журналистов обросла абсолютно ненужной шелухой сенсационности и крикливыми заголовками статей в СМИ.  Между тем это была одна из обычных, рядовых разведочных командировок специалистов, которые срочно выехали по поступившему сигналу о разрушении объекта культурного наследия.